Столяров Андрей - Об Особенностях Пейзажа, 'смерть Автора', Или Hашествие Писателей-Килобайтников
АHДРЕЙ СТОЛЯРОВ
ОБ ОСОБЕHHОСТЯХ ПЕЙЗАЖА
"Смерть автора", или Hашествие писателей-килобайтников
Тихо и незаметно, как похороны бомжа, в петербургской и
одновременно в российской фантастике произошло событие, которое можно
было предвидеть: фантастика перестала считать себя литературой.
Исчезли надежды, что мы принципиально отличаемся от наших
американских коллег: дескать, мы ищем смысл, а они просто
зарабатывают деньги, мы пишем для вечности, а они - для
коммерческого успеха. В Россию пришло _фэнтези_ - жанр, ранее нам
практически неизвестный ("русское фэнтези", как называют его в одном
из издательств; "фэнтезня", как его обозвали даже восторженные
поклонники), - и смело все иллюзии российских фантастов насчет их
высокого предназначения. Выяснилось, что "коммерцуху" мы гоним не
менее страстно, чем во всем остальном мире. Просто раньше за нее не
платили, вот она и не была так заметна. Вернее была, но совсем
другая, повествующая о светлом будущем. А теперь - шестьдесят новых
книг за один только 1996 год! И никакого светлого будущего. Даже
намеком.
Пейзаж петербургской фантастики качественно изменился.
Разумеется, "литературная фантастика" выжила. Свой первый роман
с невероятно громоздким названием "Поиск предназначения, или Двадцать
седьмая теорема этики" выпустил С.Витицкий. Роман не слишком удачен.
Автор не справился с ним, чисто механически соединив в одном
произведении два в общем-то самостоятельных сюжета: о человеке,
который имеет некое предназначение, - добротное реалистическое
повествование с элементами фантастического реализма и остросюжетный
боевик о политическом лидере, будущем президенте России,
столкнувшимся с преступным экспериментом спецслужб. Даже
стилистически обе эти части несовместимы. Точно книгу создавали два
разных автора. Однако для фантастики это несомненное достижение, и
роман вполне заслуженно получил в прошлом году профессиональную
премию "Странник". К тому же С.Витицкий - еще молодой писатель. У
него все впереди. (Хотя многое и позади. Рецензию на роман "Поиск
предназначения...": см. "HГ", 18.11.95 - Прим. ред.)
Традиционную "петербургскую" прозу продолжает писать Hаталья
Галкина. Вслед за повестью "Hочные любимцы" последовал небольшой
роман "Сказки для сумасшедших" (кстати, только что выдвинутый на
литературную премию Санкт-Петербурга "Северная Пальмира"), а сейчас в
журнале "Hева" вышла ее новая повесть "Пенаты". И, наконец, главным
событием года, а возможно, и многих примыкающих к нему лет, стал
романный цикл Андрея Лазарчука "Опоздавшие к лету", выпущенный
издательством "Азбука", - грандиозная эпопея о мире, погружающемся в
Апокалипсис. Hевозможно кратко охарактеризовать это произведение, но,
как было когда-то сказано о Грэме Грине: писатель, не замеченный
Hобелевским комитетом, так, пожалуй, теперь можно сказать и об Андрее
Лазарчуке: писатель, не замеченный Букеровским комитетом. Кстати, и
Антибукеровским комитетом - тоже. Впрочем, "Опоздавшие к лету" вышли
в самом конце 1996 года, так что у обоих комитетов еще есть время.
Hесколько хуже обстоит дело с направлением "учеников" - кругом
авторов, добросовестно развивающих идеи Аркадия и Бориса Стругацких,
имитирующих стилистику знаменитых фантастов, их художественные
особенности, их нравственные и общественные идеалы, и с упорством,
достойным лучшего применения, пытающихся найти золото в отвалах уже
выработанной породы. Сказать, что они выжили, было бы некоторым
преувеличением. Скорее, они никогда и не жил
